Открытие нового колокололитейно­го производства, да еще в Москве – большое событие. Колокольный центр при московском Даниловом монастыре запускает серийное производство колоколов. О том, что послужило причиной этого благого начинания, нам поведал руково­дитель Центра – старший звонарь Данилова монастыря иеродиакон Роман (Огрызков).

Глубокое увлечение кампано­логией у о. Романа появилось в процессе работ по возвращению Даниловских колоколов. Потом был непростой путь к решению задачи по оптимизации работы подвесов для возвращенных благовестников, было знакомство с рядом заме­чательных наставников-ученых и углубление в механику.

– Отец Роман, расскажите про ваш колокольный центр. На каких видах деятельности он специализируется?

– По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Ру­си Кирилла наш центр занимается несколькими видами деятельности. Один из них – научные исследова­ния, связанные с колоколами и коло­кольнями, кампанология: мы публи- куем статьи и материалы, поддержи- ваем связь с музеями, в частности с МГОМЗ, Ростовским и Суздальским музеями, Государственным истори- ческим музеем, Новгородским музе- ем. Не менее значима просветитель­ская работа: обучение звонам, про­ведение фестивалей и участие в них. За эти годы мы выпустили уже око­ло ста дипломированных звонарей, одновременно может обучаться до 25 человек. Базовый курс обучения рассчитан на два с половиной меся­ца. Есть продвинутый курс – для тех, кто уже умеет звонить, имеет некий опыт и хочет дальнейшего развития. В этом курсе изучается история тра­диций звона в России. Решаем мы и прикладные задачи: развеска ко­локолов, настройка систем управле­ния ими, составление колокольных наборов для храмов, обследование колоколен... Сразу поясню: мы – это небольшой коллектив, состоящий из научных специалистов, преподавате­лей-звонарей и других сотрудников нашего колокольного центра. Литье колоколов – очередной зрелый плод проведенной работы. Проектирова­нием колоколов разных размеров мы занимаемся достаточно давно, в сотрудничестве с несколькими коло­кольными заводами.

– С какими именно заводами вы сотрудничаете?

– Большой период плодотворной ра­боты связан с производством Влади­мира Шувалова; сотрудничали и с Ни­колаем Шуваловым. Довольно плотно работаем с заводом «Литэкс» – у нас целая программа взаимовыгодных проектов. Поддерживаем дружеские и партнерские отношения с заво­дом «Вера», участвуем в выполнении некоторых заказов. Например, сов­сем недавно по нашему дизайну ими был отлит сорокатонный колокол на Урал – четвертый по размеру из зву­чащих ныне в России. Сейчас про­должаем работать над остальными колоколами этого набора.

– Почему вы решили приступить к ли­тью колоколов?

– В ходе исследовательской деятель­ности у нас собралась большая база данных – более ста двадцати древ­нерусских колоколов с XII до ХХ ве­ка, которые мы подробно изучили и на основе которых проектируем новые колокола. Геометрия профи­ля, убранство, химический состав и структура металла, звучание – на базе этих данных хотелось приблизиться к лучшим образцам русского литья, чего не наблюдается, к сожалению, в должной мере у современных про­изводителей. Но не всё удавалось и в нашей совместной работе с другими литейщиками. В итоге начали лить сами. Был разработан достаточно широкий модельный ряд, в нем исполь­зуется не один-два профиля колокола, как это часто встречается у производителей, а десять. Комбинируем модели с различными тембрами в единый ряд, очень широкий. Достаточно сказать, что только в группе весов до двух тонн он содержит двадцать два наименования и охватывает три октавы. Такой гибкий звукоряд позво­ляет формировать самые разные колокольные наборы и подбирать недостающие колокола к уже имеющимся ансамблям, в том числе – историческим.

– Какую технологию литья вы используете?

– Как и известным литейщикам из г. Тутаева – братьям Шуваловым, нам удалось возродить старинную техно­логию колокольного литья. При этом мы сознательно шли своим путем, не заимствуя чьих-либо наработок. Сотрудничающий с нами мастер – Николай Стольников реконструировал дореволюционный рецепт формовки, применявшийся русскими литейщиками, и мы работаем по нему – но проектируем уже с применением совре­менных научных методов: компьютерного моделиро­вания, метода конечных элементов и аналитических расчетов веса, частотных характеристик. Некоторые скептически относятся к практике расчета высоты зву­чания колокола, но этот опыт успешно применяется у западных мастеров, а мы адаптировали его к русским колоколам, которые имеют свою специфику, свой тембр звучания. В частности, определение ударного тона у рус­ского колокола представляет определенную сложность – но в ходе проводимых исследований был нащупан путь к решению этой проблемы, и сегодня результат может быть представлен на российский рынок.

– Старинная технология несет в себе определенные слож­ности, которых нет в более современных методах литья?

– В ряде случав – да. Находим пути для преодоления сложностей. Зато старый метод дает большую гибкость, позволяет свободное расширение модельного ряда, а это очень важно для воссоздания исторических коло­колов, на чем и специализируется наш центр. У нас ис­пользуются все аутентичные компоненты формовочной смеси – вплоть до навоза. Химический состав бронзы также сохраняем. В частности, считаю оправданным легирование меди высоким процентом олова (20-21%), который присутствовал в старинных колоколах. Зача­стую производители снижают этот процент из экономи­ческих или еще каких-либо соображений, что приводит к изменению звуковых характеристик колокола, – это неправильно.

– То есть вы производите колокола, наиболее близкие к тем, что звонили на колокольнях лет триста тому назад?

– Да. Они созданы на основе исследований старинных русских колоколов и украшены по их подобию. Это не значит, что мы копируем какие-то конкретные экзем­пляры колоколов, – мы перерабатываем данные, коррек­тируем акустические характеристики и делаем всё это с применением современной техники и науки. Результат убедителен. Сочетание научного подхода с верностью традиции – это наш принцип.

– Зависит ли звучание колокола от технологии литья?

– Зависит, и сильно – этот факт был подтвержден, в частности, и нашими исследованиями. Звуковая энер­гия при ударе по-разному излучается в спектре старин­ных и современных колоколов. Если отлить два колокола одинакового веса и профиля по старинной и современ­ной технологиям – получится два разных тембра.

– Где расположено ваше производство?

– Сначала оно находилось в российской глубинке, но сейчас мы переводим его в Подмосковье. Это позво­лит оптимизировать логистику и будет удобнее для покупателей.

– Вы упомянули, что производите множество вариантов колоколов малого и среднего веса. Как покупателям не запутаться в этом богатстве выбора – ведь не все разби­раются в тонкостях кампанологии?

– Обратившись к нам, покупатели прослушивают звук, знакомятся с внешним видом колоколов, получают кон­сультацию специалиста. Перед тем, как заказчик сделает выбор, мы высылаем ему проект звучания нескольких ва­риантов колокольного набора. Он может высказать свои пожелания, после чего начинаются работы по литью или происходит доработка конкретных моделей.

– Какие параметры следует учитывать при выборе коло­кольного набора?

– Их множество. Наиболее явные – размер и прочность колокольни. Но есть и более тонкие моменты. Напри­мер, если храм находится в густонаселенном районе, его колокола не должны звучать оглушительно, чтобы не раздражать нерелигиозных жителей окрестных домов. Другое дело, если церковь стоит в сельской местности – там нужен колокол, дающий яркий звук, который будет далеко разноситься над полями. Всё это закладывается при проектировании колокола. Сегодня покупатель стал разборчивее, люди уже не бросаются покупать самое де­шевое или яркое.

– Что вы советуете при возрождении исторических колоколен?

– Многие стремятся поставить на колокольню такой же набор, какой был там до разрушения. В этом случае надо знать, что звучание зависит не только от веса: бывает, что люди берут список весов колоколов, которые когда-то составляли ансамбль храма, и заказывают, как им кажет­ся, аналогичные, а они звучат вразнобой. Чтобы коло­кольный набор был гармоничным, надо составлять его специально – мы этим и занимаемся. Подбираем наборы колоколов, которые, имея тот же вес, что и исторический, составляют благозвучный ансамбль. Затем согласовыва­ем декоративное оформление в соответствующем исто­рическом стиле.

– А что предложите на колокольню нового храма?

– Сегодня возводятся храмы в самых разных архитек­турных стилях: от модерна до Древней Руси и Византии. Безусловно, колокола должны соответствовать их стили­стике. Речь идет не только о форме и убранстве: узорах, надписях, иконах. Колокола могут иметь аутентичный звук, соответствующий эпохе, в которой стилизовано церковное здание. Представьте цельность впечатления: голос новой церкви говорит о ее стилистическом свое­образии не менее убедительно и достоверно, чем сама архитектура здания.

– Самая известная ваша работа – воссоздание набо­ра колоколов Данилова монастыря для Гарвардского университета…

– Тогда трудился широкий круг профессионалов: Обще­ство церковных звонарей, специалисты завода «Вера», известный скульптор Андрей Забалуев. Глубокое увлече­ние кампанологией у меня появилось как раз в процессе работ по возвращению Даниловских колоколов. Потом было знакомство с рядом замечательных наставников- ученых и углубление в физику, акустику, разработка и литье по заданным характеристикам нашего памятно­го однотонного колокола. Последовали новые заказы и проекты, культурное сотрудничество с Гарвардским университетом и обучение звонам, проведение ежегод­ного фестиваля «Даниловские колокола» и работа в музе­ях, – словом, развилась деятельность, которая и привела к образованию Даниловского колокольного центра.

– Большинство звонниц России сегодня не обследованы, и кто знает, сколько древних колоколов звонят сейчас без­вестные, вместе со вновь отлитыми собратьями…

– Да, зачастую священники не знают, что на звоннице их храма находится старинный колокол, – чаще всего такая картина наблюдается в северо-западных областях России, где сохранилось немало редких колоколов. В не­которых столичных храмах и монастырях тоже есть уни­кальные колокольные наборы. Например, на колокольне Новодевичьего монастыря до сих пор звонит колокол XVI века, времен Ивана Грозного! Конечно, надо знать, чем ты обладаешь. Тема обследования колоколов пока что не очень популярна. Как правило, обследуют известные исторические колокола – такие, как колокола Ростов­ской соборной звонницы, – их нам тоже посчастливи­лось довольно подробно изучить. Целый ряд вопросов, связанных с ними, до сих пор не решен; надеюсь, наши исследования (они сейчас постепенно публикуются) по­могут пролить свет на некоторые из них. Создана ко­миссия по изучению этих колоколов и мониторингу их состояния, в нее включены двое представителей нашего центра.

– Какие данные дает обследование колокола?

– Обследование позволяет оценить специфику геоме­трии колокола, декоративного оформления, состав его бронзы, акустические характеристики. Узнать историю колокола, время и место его отливки, иногда даже авто­ра, ресурс, пригодность к использованию и наиболее опасные недостатки, требующие исправления. Не менее важно обследовать состояние самой звонницы: ее балок, стен, вовремя установить наличие трещины и определить ее происхождение. Подвес колокола тоже может вызы­вать вопросы и требовать экспертизы.

– Влияет ли на звучание колокола то, где и как он подвешен?

– Колокол, его язык, подвесное устройство, балка, на ко­торой он подвешен, и конструкция звонницы – это еди­ная динамическая система. Если она настроена непра­вильно – могут возникнуть серьезные проблемы. Этим вопросом мы занимались два с половиной года, изучая колокола Свято-Данилова монастыря. Вес набора велик по отношению к размерам колокольни, и нашей зада­чей было усовершенствовать подвеску колоколов, чтобы избежать негативного эффекта. Когда это было сделано, даже звук стал богаче, глубже, ярче. Это заметили и спе­циалисты, и простые прихожане.

– Что важно учитывать при развеске колоколов?

– Существует много факторов, определяющих правиль­ную схему развески: от «удобства» звонаря – до лан­дшафта, окружающего колокольню, акустических ха­рактеристик звонницы и т. п. В частности, звонарю со своего рабочего места необходимо свободно обозревать вход в храм и подъезд к этому входу, куда прибывает, на­пример, машина с архиереем, которого надо встречать звоном. Важно, чтобы колокола не оказались подняты высоко под свод колокольни, в узкий «стакан», чтобы они не теснились, не были зажаты в стенах – иначе звон не сможет свободно распространяться. Необходимо пра­вильно настраивать, подвешивать колокола – чтобы они не раскачивались, создавая угрозу безопасности звонаря и колокольни.

– Поддаются ли колокола ремонту?

– Пока что для России это редкость, но мне довелось познакомиться с западными специалистами, которые занимаются реставрацией колоколов. В частности, в Гол­ландии хорошо освоена такая технология: трещины за­варивают так, что звук сохраняет прежние акустические характеристики, а место ремонта практически незаметно взгляду. Это высокое техническое достижение; думаю, со временем оно придет и в Россию. Но такие работы весьма недешевы, так что целесообразно проводить реставра­цию только особо ценных исторических колоколов.

Беседовала Алина Сергейчук
Опубликовано в журнале "Церковный строитель" №54, 2016 г.